[Flik]

Я обещал написать об Александре Гунько и его необычной судьбе.

Вот, что удалось раскопать.

Александр Гунько оказался в США в декабре 1992 года.
Одесский театр "Ришелье" приехал на гастроли в Америку с искрометным спектаклем "Кабаре Бени Крика". Сыграв премьеру в 28 американских штатах, театр возвратился в Одессу с некоторыми потерями в людском составе, что было в те времена традицией для гастролеров из стран бывшего Союза.

Невозвращенцем стал молодой певец, выпускник Одесской консерватории, баритон Александр Гунько. Он решил остаться в США - без статуса, без друзей, без знакомых и родственников, без языка. Идея родилась еще в Одессе, но он не был уверен в ее реализации. Решился окончательно в Бостоне, в конце гастролей.

До этого Александр не выезжал никуда, и Америка его просто ошеломила. Эмиграция меняет все: уклад жизни, социальный статус. Многие страдают, потеряв то, что было у них там и не найдя ничего взамен. Гунько терять было нечего. Он пел в ресторане, работал у Журбина в "Блуждающих звездах", играл Левку Крика в спектакле "Молдаванка, Молдаванка". А через несколько лет, после премьеры в еврейском театре "Фолксбине", о нем написала газета Jewish Week: "Он проходит по залу в одежде странника, выхваченный лучом прожектора. Завораживающий баритон начинает звучать откуда-то издалека, перенесясь в Линкольн-центр, в Карнеги-холл, где вы скоро увидите его, когда он достигнет славы, которую заслуживает. Какой голос!" Он пел на идише, хотя по крови наполовину украинец, наполовину - белорус.
И вот через дюжину лет Александр Гунько – гражданин Америки и певец одной из крупнейших и престижнейших оперных сцен мира.

Русский голос «Метрополитан Опера»

Интервью с Александром Гунько

Приходить в Метрополитан оперу не как на праздник, а как на работу, небрежно скидывать пиджак на старое потертое кресло, кивком здороваться с властителями музыкальных дум и без боязни выходить на репетицию на доски сцены, которые выдержали столько ног гениальных оперных певцов, что, кажется, должны вечно оставаться раскаленными от одних воспоминаний. Чем не мечта? Еще какая мечта!

Певец Одесского муниципального театра, приехавший на гастроли в Америку двенадцать лет назад, наверное, именно об этом и грезил, когда решил не возвращаться на родину с театром, а остаться в Америке, которая, говорят, всем дает возможность проявить свой талант. И вот через дюжину лет Александр Гунько – гражданин Америки и певец одной из крупнейших и престижнейших оперных сцен мира.

Маша Школьник: Вы говорили в одном из интервью, что в такой стране как Америка у человека гораздо больше возможностей быть услышанным, нужно только все время работать над собой, и тогда тебя заметят и по-настоящему оценят. И что – не надоело работать, чтобы оценили?

Александр Гунько: Ни в коем случае! Ты становишься частью этой американской жизни с постоянной конкуренцией, которая не дает остановиться и деградировать и является стимулом для достижения цели. Американская игра – это для меня.

М.Ш.: Однако землицы наесться перед победой эта страна тоже очень часто заставляет. Или у вас все иначе сложилось?

А. Г.: Нет. Мне лично Америка никогда не давалась нелегко. И несмотря на мои тридцать семь лет, мне пришлось пройти через множество трудностей и испытаний.

Выступал в концертной программе ресторана "Националь" в Шоу-Варьете Юрия Потоцкого “Moscow Time”.

Работал некоторое время в русско-американском театре Александра Журбина “Wondering Stars”.

Принимал участие в различных профессиональных певческих конкурсах.

Не обошла стороной и депрессия. Десять лет назад из-за простуды я потерял голос. Проходя легализацию в Канаде, мне пришлось несколько холодных ночей простоять в очереди за эмиграционными документами у Канадского посольства. Я серьёзно заболел бронхитом и заработал себе узлы на связках, потому что некоторое время, в связи с жизненными обстоятельствами, продолжал петь. Это профессиональное заболевание оперных певцов лечится или молчанием – то есть «непением» – или хирургическим способом, в котором есть большая степень риска – вообще лишиться голоса. Я выбрал молчание.

В психологическом плане - это был очень трудный период моей жизни. Но я постарался забыть о пении и переключиться на другую волну.

М.Ш.: Неужели настоящий певец может «переключиться»?

А. Г.: А что делать? Я пошел работать в ювелирный бизнес, выучился на закрепщика драгоценных камней, а через год уже работал менеджером в ювелирной компании.

Даже позднее, уже работая в стенах профессиональных американских театров, я выдерживал американский стиль жизни – одновременно совмещал работу, пение и учебу.

Мне приходилось перед работой учить партии, после работы ходить на репетиции, продолжая зарабатывать на жизнь именно ювелирным бизнесом. Пока меня не пригласили на работу в New York City Opera.

М.Ш.: А как приглашают на работу в оперу?

А. Г.: Американские театры работают по простой схеме: в газету дается объявление о том, что будет прослушивание. Те, кто состоят в профсоюзах, прослушиваются вначале, потом – не члены профсоюза. Представьте себе, даже в хор число прослушивающихся равняется в среднем полутора тысячам человек на одно место.

М.Ш.: И как вам пелось в «New York City Opera»?

А. Г.: Замечательно! Поразил профессионализм в работе оперного театра. Не надо было делать лишней работы, только то, что задумал режиссер. В Американских театрах не любят отсебятины, каждый находится там, где ему положено. Постановка спектакля здесь занимает в среднем два месяца, в то время как в России – не меньше полугода. Здесь делается ставка на домашнюю работу. Меня этот период жизни приучил к дисциплине.

М.Ш.: Однако скоро вы в результате подобного прослушивания оказались в Метрополитан опера... И что же вас ждало за кулисами театра вашей мечты?

А. Г.: Я увидел в закулисном мире Метрополитан сказку, воплощённую в реальность. В сущности только там я чувствую себя защищенным и до конца счастливым. Это такая «напетая» сцена, что если, бывает, прихожу туда совершенно разбитым после напряжения рабочего дня, то там полностью восстанавливаю энергию. Я очень благодарен возможности учиться у талантливых исполнителей наилучшим традициям классического пения бельканто.

М.Ш.: Что-то уж больно все выглядит благополучно на одной из самых «сильных» сцен мира. А как же зависть? Борьба за место под солнцем?

А. Г.: Борьба за место, конечно, есть, не без интриг. Бывает, что уже заранее все роли расписаны, но я привык к суровым условиям. Могу сказать, что я здесь в фаворитах. Меня любят, потому что я светлый человек. Меня называют «smiling man» - я никогда никому не завидую и всегда очень тепло расположен к людям.

М.Ш.: Что нужно, чтобы стать солистом?

А. Г.: Карьеру солиста сделать в Америке невозможно. Конкуренция настолько велика, так много подводных течений и тонкостей, которые не позволяют даже очень неординарным людям выступать в качестве солиста. Сами американцы, чтобы стать солистами, уезжают в Европу. Все «сливки» театра обучались у частных педагогов и попали в определенную струю. Для меня, бывшего советского артиста, было бы лучше, если бы я сделал карьеру там и прибыл бы в Метрополитан звездой.

М.Ш.: А сами Вы кого цените из мира оперы?

А. Г.: Из настоящих оперных звезд сегодняшнего дня я могу отметить Дмитрия Хворостовского. Он потрясающий певец с очень высокой культурой. Вообще я считаю, что в настоящее время опера переживает кризис в звездах – со сцены ушли Паваротти, Доминго, Каррерас, нет новых выдающихся теноров. К сожалению и любителей оперы очень мало, и я знаю почему – на сцене звук преобладает над исполнительством. Я ни в коем разе не упрекаю публику в том, что она недолюбливает оперу, просто мало хороших исполнителей. Как правило даже я сам не всегда склонен слушать оперу...

М.Ш.: А какую музыку вы предпочитаете для души?

А. Г.: Хорошую! Неважно, то ли это Федор Иваныч Шаляпин, то ли Верка Сердючка , то ли «Глюкоза» или Луи Армстронг. Для меня прежде всего важен актер в певце, а не просто звукоизвлечение. Исполнитель, заставляющий смеяться и плакать.
Кроме работы в Метрополитан опере я даю концерты – пою популярную музыку, доступную для любого духовного уровня: мюзиклы, романсы, американские стандарты (репертуар Френка Синатра, Эллы Фицжеральд, Луи Армстронга), пою красивые и глубокие песни известных советских композиторов. Репертуар составляю скрупулезно.