Записки прокурорского следака.

[Lidreti]

Мне 35, на работу в прокуратуру устроился через 2 недели после 20-ти летия. Когда создался СК, в общей сложности 8 лет отработал в Москве и на Северном Кавказе (где иная выслуга лет и званий-до полковника я всего 2 года не дожил, но уже здоровье не позволяло). Так что, граждане конспирологи, считайте сами. Относительно разной грязи в комментах - милейшие, я 15 лет отпахал по 10-16 часов в сутки почти без выходных и отпусков (к примеру, Новый год за эти года я встречал раз 7 всего), меня почти каждый день проклинали как в глаза, так и за глаза, каждый день в кабинетах орали или рыдали, регулярно "разрабатывали" или пытались подставить фсб-шники, пытались запугать/устранить в Ингушетии и Дагестане, жулик сильно порезал мне опасной бритвой живот, впридачу развод, отсутствие детей и нормальной личной жизни, панкреатит, микроинфаркт в 34, почти вся седая голова, слегка нарушенная психика, два друга/коллеги, самоубийством жизнь закончившие, количество виденных мною трупов/грязи/крови не перечислить - вы серьезно считаете, что меня в комментариях можно как-либо и чем-либо задеть?) Да, последнее предложение написано не для того, чтобы пожаловаться - я свою работу любил (хотя, даже не так...любить ее могут лишь больные на всю голову маньяки...а я действительно умел ее делать хорошо, более ничего с 19-ти лет делать не умея), просто если вдруг среди моих читателей будут студенты юрфака, грезящие о работе следователя СК - пожалуйста, внимательно ещё раз прочитайте выше прочитанное и примерьте на себя.
После такого долгого отступления, продолжу - часть 2.
Я, гордый, что справился с первым самостоятельным происшествием, зашёл к прокурору и отдал ему листы протоколов и составленных операми объяснений и рапортов. Какое-то время он все это читал, после чего в меня в буквальном смысле полетел метко пущенный со стола Уголовно-процессуальный кодекс. "Ты в сельхозе что-ли учишься, колхозник, бл@?!" Далее пару минут мата вперемешку с подробностями моей биографии. "Да я сейчас отцу твоему позвоню, чтобы тот сам на процессуальные документы твои приехал-полюбовался!" /Маленькая ремарка-родители мои о том, что я написал заявление в отделе кадров, как и о том, что в тот день меня приняли на работу, не знали. Мое назначение сразу же в городской район вместо деревни было вызвано исключительно диким кадровым голодом января 2003-го, и неделей матюгов моего нового прокурора с его крайне нелегким характером в адрес начальника отдела кадров. Тот соответственно решил ему "поднасрать", отправив вместо опытных сотрудников по факту глупых детей/. После этого Иван Юрьевич подозвал меня к себе. "Где, бл@, понятые в протоколе, дебил?!". Я, помятуя инструкции Олега - начальника убойного отдела-смело, глядя в глаза прокурору, заявил-так у нас же есть практиканты, сейчас запишу их в протокол". /дословно, но без мата, инструкция звучала так - "ты совсем с ума сошёл? Где мы тебе посреди заброшенной промзоны понятых сейчас найдём. Не делай нам мозг, а езжай спокойно в прокуратуру, там у вас шатались какие-то практиканты, их и запиши/. Следующие минут 5-10, глядя в багровое лицо шефа я на полном серьезе боялся, что его схватит инфаркт (кстати, лет через 7 так и вышло, уж больно шеф переживал за работу и выкладывался...земля ему пухом). Матом он не кричал, а буквально брызгал мне в лицо. "Какие нах@й опера тебе сказали! Ты же главный на месте происшествия! Пусть хоть высрут тебе понятых, тебя это вообще волновать не должно, как они это сделают!" (я очень сильно запомнил эту первую в моей жизни серьезную взбучку...меня конечно били дома ремнём, как и каждого советского ребёнка 82 года выпуска, но вот матом орать мне в лицо 10 минут причём за дело-это было впервые. Потом я никогда не поддавался на провокации оперов "да где мы тебе оперов найдём посреди леса/в 4 утра/в чистом поле", отвечая - "у тебя машина/ноги/голова есть? Ну так вперёд и с песней, я никуда не тороплюсь, пока место осматриваю, у тебя час/два/надцать есть понятых привести ко мне"). Спас меня только стук в дверь. "Можно?". "Хуёжно!"-не отойдя от моего разноса закричал прокурор, - "у меня совещание! Потом!". Но в дверь протиснулась девушка примерно моих лет с каким-то листом бумаги в руке. "Иван Юрьевич? Меня зовут Надя Батаева, меня прислали из отдела кадров, я ваш новый следователь". Если я до этого считал лицо прокурора красным, то сильно ошибался-оно было нежно розовым...почти белым...поскольку вот сейчас он почти побагровел и заорал "да Витальич /начальник отдела кадров/ совсем ох@ел мне детей слать?!". Он выгнал нас из кабинета и, судя по крикам за дверью, стал долго и вдумчиво общаться по телефону с отделом кадров. Я вспомнил эту девушку-она училась уже на 4 курсе моего юрфака (считая, что зимняя сессия закончилась-уже пятый курс почти, а в том возрасте это была ощутимая разница-Надю я воспринимал тогда уже как взрослую). Я стал рассказывать ей про свой первый рабочий день, причём называя на "вы", на что она меня перебила "Антон? Я Надя, и нефиг мне выкать". Из-за двери вышел злой прокурор и посмотрел на Надю. "Ты куришь?". "Курю"-ответила она. "В первом кабинете, значит оба сядите. Идите на первый этаж, я к вам Пихалева пришлю, он вам все расскажет, что и как. В 18.00 здесь в кабинете сегодня будет оперативка, чтобы как штык были". Мы развернулись и стали лестнице. "Пошли покурим тогда",- предложил я Наде. - "А я не курю". -"так зачем сказала, что куришь?!". -"не знаю, он так спрашивал меня об этом страшно, что перепугалась" / в тот момент я и не знал, что это случайное "курю", подвигшее шефа посадить нас в один кабинет, дало мне лучшего напарника и друга-в дальнейшем мы стали с Надей прекрасными друзьями, а уж сколько раз она мне помогла в работе, представить сложно/. Мы зашли в первый кабинет на первом этаже и я немного ошалел - "А где компьютеры?"......продолжение следует