Волнение души придет ко мне...

[pusok]

Хайку последнему самураю


Родилось после просмотра фильма "Последний самурай"

Стоя под веткой сакуры
Цветков касаешься взглядом
Ища совершенный

Трава под ногами танцует
Воздух поёт от счастья
Чувствуешь сердцем

Сжимаешь в ладони катану
В сердце - покой и невинность
Истинный мастер

Днём наслаждаешься солнцем
Ночью ласкаешь звёзды
Истина в этом

Взывая в молитве к Богу
Закрыв глаза, улыбнёшься
В тебе Он, ты знаешь

Ища совершенства в мире
В конце пути понимаешь:
Жизнь - совершенство

Лёжа в саду поднебесном
Цветков касаешься взглядом
Каждый прекрасен.

[Alalex]

нам сестрой всегда нравились стихи и особенно борис пастернак

вот его орывок из стихотворения:

Во всем мне хочется дойти
До самой сути:
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До основанья, до корней,
До сердцевины

[pusok]

Послушайте!


Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - кто-то хочет, чтобы они были?
Значит - кто-то называет эти плевочки
жемчужиной?
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит -
чтоб обязательно была звезда! -
клянется -
не перенесет эту беззвездную муку!
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
"Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!"
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!
1914 В. Маяковский

[pusok]

А вы могли бы?


Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
1913 В.Маяковский

[pusok]

alalex, не пропадай давай еще Пастернака и другие

[romix]

''Тень прошлого''
------------------
Тень прошлого,

Живущая в мечте,

Ты слишком рано

Оказалась здесь, где те,

Кто навсегда погряз во тьме.

А жизнь тебя отвергла,

Ведь ты пришла извне.

Судьба тебя страданьям подвергла,

Ведь ты не та,

Кто есть на самом деле.

Вся суета -

Не для тебя, ты на пределе.

Ты не имеешь смысла жизни,

Не здесь и не сейчас.

Потерянная, без отчизны,

Пройдут века - всего лишь час.

Кто знает, где реал -

Вся эта жизнь, иль там, во сне?

Не ведает никто, лишь ты,

Ведь ты пришла извне.

Паришь над миром,

Ничего не в силах изменить.

Одна изломанная лира

Без струн, нельзя так дальше жить,

Не может спеть.

Печальный шорох листьев,

Скажи же мне, ответь!

Ну где же выход?!

Отчаянье не рвется более наружу,

И вечные огни пускают в душу стужу.

Ты отреклась от настоящего,

Холодный ветер сушит слезы.

Ты - воплощение предстоящего,

Жестокая реальность в прах разбила грезы.

Но будущего нет,

Пока людей пороки видишь ты.

Ты - властелин и бог,

Ты дочь всевидящей судьбы.

И ты извне пришла,

Решить всю участь мира.

Была осмеяна, унижена, отвергнута.

Земля свой шанс позорно провалила.

И будет меньше во Вселенной

Оплотов похоти и зла, хоть на один.

Свой путь продолжишь ты

Сквозь мрак и тысячи светил.

Отсюда видно, как сверкает

Та далекая звезда.

Но ты отлично знаешь -

В этом мире места

Не найдешь ты никогда...

------------------------
Делайри Гордон

[romix]

Они со мной, те дни из октября -
Сухой листвы ночной тревожный шорох
И вспыхнувшая разом, будто порох,
Последних дней последняя заря.

Снег падал - и невовремя, и зря...
Молчи, мой друг, что толку в разговорах.
Нет истины в извечных наших спорах -
Мы знаем всё, о том не говоря.

Но отчего глаза твои грустны?
Повис рассвет, как траурное знамя -
Наш мир погиб - до будущей весны.

И плачу я - холодными слезами...
Исчезло всё - остались только сны
О том, чего уже не будет с нами.

--Лукенглас Мирра-------из ''Колесо Нирваны''-------------

..................................................................................................


Вокруг бескрайняя равнина,
Прозрачен воздух, как слеза
Летают птицы и порхает
Веселых эльфов череда.

Ты молча сядешь на пригорке,
Уронишь рядом тяжкий меч,
И сердце радостно забьется,
Что смог все это уберечь.

Ты знаешь - скоро в путь-дорогу,
И что еще не кончен бой,
Но сердце скажет: "Прочь тревога!
Сражайся, воин, за мир свой!"

---("Долг" Вольный_Стрелок)---Дунец Михаил---

[pusok]

romix, ты как всегда отличишься Красиво и глубоко я просто растрогана

[Alalex]

РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА

Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было Младенцу в вертепе
На склоне холма.
Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере,
Над яслями теплая дымка плыла.
Доху отряхнув от постельной трухи
И зернышек проса,
Смотрели с утеса
Спросонья в полночную даль пастухи.
Вдали было поле в снегу и погост,
Ограды, надгробья,
Оглобля в сугробе,
И небо над кладбищем, полное звезд.
А рядом, неведомая перед тем,
Застенчивей плошки
В оконце сторожки
Мерцала звезда по пути в Вифлеем.
Она пламенела, как стог, в стороне
От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.
Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.
Растущее зарево рдело над ней
И значило что-то,
И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней.
За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.
И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры...
...Все злей и свирепей дул ветер из степи...
...Все яблоки, все золотые шары.
Часть пруда скрывали верхушки ольхи,
Но часть было видно отлично отсюда
Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.
Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,
Могли хорошо разглядеть пастухи.
-- Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, --
Сказали они, запахнув кожухи.
От шарканья по снегу сделалось жарко.
По яркой поляне листами слюды
Вели за хибарку босые следы.
На эти следы, как на пламя огарка,
Ворчали овчарки при свете звезды.
Морозная ночь походила на сказку,
И кто-то с навьюженной снежной гряды
Все время незримо входил в их ряды.
Собаки брели, озираясь с опаской,
И жались к подпаску, и ждали беды.
По той же дороге, чрез эту же местность
Шло несколько ангелов в гуще толпы.
Незримыми делала их бестелесность,
Но шаг оставлял отпечаток стопы.
У камня толпилась орава народу.
Светало. Означились кедров стволы.
-- А кто вы такие? -- спросила Мария.
-- Мы племя пастушье и неба послы,
Пришли вознести вам обоим хвалы.
-- Всем вместе нельзя. Подождите у входа.
Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.
Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звезды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.
Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.
Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потемках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на Деву
Как гостья, смотрела звезда Рождества.
1947

[Alalex]

Тишь и зной, везде синеют сливы,
Усыпительно жужжанье мух,
Мы в траве уселись, молчаливы,
Мама Lichtenstein читает вслух.


В пятнах губы, фартучек и платье,
Сливу руки нехотя берут.
Ярким золотом горит распятье
Там, внизу, где склон дороги крут.



Ульрих - мой герой, а Георг - Асин,
Каждый доблестью пленить сумел:
Герцог Ульрих так светло-несчастен,
Рыцарь Георг так влюбленно-смел!



Словно песня - милый голос мамы,
Волшебство творят ее уста.
Ввысь уходят ели, стройно-прямы,
Там, на солнце, нежен лик Христа...


Мы лежим, от счастья молчаливы,
Замирает сладко детский дух.
Мы в траве, вокруг синеют сливы,
Мама Lichtenstein читает вслух.




Бывало все: и счастье, и печали,
и разговоры длинные вдвоем.
Но мы о самом главном промолчали,
а может, и не думали о нем.



Нас разделило смутных дней теченье -
сперва ручей, потом, глядишь, река...
Но долго оставалось ощущенье:
не навсегда, ненадолго, пока...



Давно исчез, уплыл далекий берег,
и нет тебя, и свет в душе погас,
и только я одна еще не верю,
что жизнь навечно разлучила нас.

Сколько раз я мечтала
в долгой жизни своей
постоять, как бывало,
возле этих дверей.



В эти стены вглядеться,
в этот тополь сухой,
отыскать свое детство
за чердачной стрехой.


Но стою и не верю
многолетней мечте:
просто двери как двери.
Неужели же те?


Просто чье-то жилище,
старый розовый дом.
Больше, лучше и чище
то, что знаю о нем.



Вот ведь что оказалось:
на родной стороне
ничего не осталось, -
все со мной и во мне.

Зря стою я у окон
в тихой улочке той:
дом - покинутый кокон,
дом - навеки пустой.